... плюс мифологизация всей ботвы
Хлопнув шнапс-дозу, Тигра по-народному занюхал хвостом,
с присвистом мощного пылесоса.
- Надо же... прям как Соловей-разбойник,- уважительно
заметил Винни-Пух.
Тигра оторвался от занюхивания своим хвостом и не
менее уважительно произнес:
- Да... Соловьи - они такие... С виду - мелкие как
букашки, а голосят как цунами с турбонаддувом.
Со второй стопки Сову опять приколбасило, потому
как пошло не в тот зоб. Кролик, успевший понадкусывать кочан капусты (целиком
кочан никак не влезал Кролику в рот), быстро сообразил, чем это грозит
(и масштабы последствий), поэтому встопорщил усы лапой и заявил:
- Вот только не надо ничего говорить о культе личности
Борджиа. Или я слишком сильно похож на хитрую и коварную интриганку, которая
спит и видит, как бы отравить кинжалом... тьфу, изысканным коктейлем из
цианистого калия мудрую Сову?
Мудрая Сова, подумав, согласилась, что Кролик не
тянет на роль роковой отравительницы, хотя бы потому, что у Кролика нет
кокетливой юбочки, зато есть морда доцента.
Сова откуда-то помнила, что есть такая околопсихологическая
наука как физиономистика (Сова обычно произносила его с прононсом: физия-но-мистика),
которая по совокупности внешнего вида, морде и ужимкам, а также по расстановке
усов по морде, цвету левого глаза, диаметру зрачка в отблеске зеленой свечи
и плотности шерсти на ушах давала полный психологический портрет Подозреваемого
Существа.
Тем не менее, Сова понимала, все эти выводы
в реальности оказывались совсем неправильными. Вот, к примеру, когда Кенга
впервые увидела Тигру с добродушной физиономией, она не предполагала, что
он успел где-то нагрузиться, поэтому заснет в тазике с бельем.
В свою очередь, задумчиво глядя на Кролика, Винни
вспомнил один весьма интересный, но непривлекательный эпизод из своей плюшевой
жизни. Рассуждая как-то с Кроликом за чашкой чая с клюквенным бальзамом,
они затронули тему циклических алкалоидов. В результате бурных дебатов
и научных изысканий родилась хитрая смесь под условно-кодовым названием
"Энерджайзер", а Винни вызвался испробовать ее на собственной шкуре.
О том, как его колбасило от настойки мухомора и волчьей
ягоды, Винни помнил только по рассказу очевидцев. Очевидцам, впрочем, повезло,
что Винни-Пух по своей натуре оказался довольно добрым и небуйным.
Действие настойки началось с того, что Винни почувствовал
себя Великолепным Тарзаном и забрался на дерево, сшибая при этом ветки
и мирно дремлющих дятлов. После чего, пиная себя пятками в грудь, он испустил
торжествующий вопль Свободного Существа, услышав который окрестные птицы
боязливо перекрестились. Остальные звери смотрели на медвежонка и, задумчиво
бормоча "Сель ву пле" и "Cпокойно, Маша, я Дубровский", вспоминали канонический
смысл Саги о Тарзане.
Дальнейшие события развернулись уже на опушке этого
дерева. Винни судорожно метался по всем шести степеням свободы с самопальной
дубиной в лапах, пытаясь отдрессировать пролетающих мимо пчел. Со стороны
это смахивало на показательные выступления танцора ламбады, которому кое-что
мешает.
Наутро, правда, оказалось, что кто-то незаметно
обгрыз несколько молодых березок, причем так, что на них остались следы
зубов Винни-Пуха. И никто не взял на себя ответственность за этот теракт.
Пчелы, в свою очередь, взяли и провернули операцию
"Ответный ход". Целый месяц Винни-Пух имел возможность лицезреть пролетающих
мимо него пчел камуфляжной расцветки. Глядя на них, Винни пребывал в перманентном
недоумении, поскольку исповедывал принцип "Неправильные пчелы - неправильный
мед".
Этот фокус мог бы продолжаться и дальше, если бы
не два обстоятельства. Первым был достаточно большой расход дефицитной
краски,
а второе обстоятельство вытекало напрямую из специфики окраски. Большинство
зверей перестало замечать пчел, поэтому у пчел участилась статистика столкновений
и, соответственно, количество отбитых пчелиных мозгов и навигационных систем.
А про драки за право опылить цветы (когда другие
насекомые Леса выпихивали нафик Непонятное Существо, не проходящее по Каталогу
Опылителей), не стоило даже не упоминать, хотя с этих сценок можно было
написать монографию "Роль камикадзе в оплодотворении флоры". Поэтому под
шумок пчелы ухитрились "оплодотворить" один горшок меда у Винни-Пуха. "Странно,
очень странно,- говорил Винни-Пух, почесывая где-то в области хвоста,-
какой-то глючный горшок попался".
(a) Контент: Vadim Artamonov, 1999 - 2019 Anno Domini